монастыря монаха Иосафа и с ним столяра Ивана в 1684 году по царскому указу
взяли в Воскресенский монастырь для иконостасной работы.
В стенах Иверского монастыря трудились мастера слюдяных оконниц,
обучавшие своему искусству учеников, присылаемых новгородским митрополитом.
Иверская обитель прославилась н колокололитейным делом, которому положила
начало отливка «никоновского» колокола. Впоследствии, как свидетельствуют
документы, монастырь обеспечивал себя колоколами собственного производства.
Так, в 1666 году, спустя десять лет после изготов-
ления «никоновского» колокола, иверский иеромонах Паисии, фиксируя свои
расходы в Москве, писал: «Куплено глины белой 10 плит колокола и паникадила
лить». В документах 1667 года находим сведения о выдаче жалованья стрельцам-
каменщикам, сделавшим печь колокольную.
В первоначальный период своей истории монастырь был своеобразным центром
просвещения. В 1656 году на монастырском подворье в Валдае монахи выстроили
два дома для школы. В стенах монастыря несколько лет действовала
типография, привезенная монахами Кутеинского братства. Это была первая в
России провинциальная типография. В 1657—1658 годах в ней печатались
часословы и «Рай мысленный» (сочинение инока Стефана Святогорца и Никона).
В последующие годы из типографии выходили не только книги духовного
содержания. В описи книг за 1665 год значилось 118 лексиконов и 290 «азбук
с вопросы и ответы».
В ноябре 1665 года по распоряжению Никона типографский станок со всеми
принадлежностями был отправлен в Воскресенский монастырь, откуда его так и
не вернули.
В монастыре делали переводы с иностранных языков, переписывали ноты
(«концерты»), переплетали книги. В монастырской библиотеке имелось
множество «певчих книг».
Иверский монастырь был крупнейшим землевладельцем Новгородской земли,
нещадно эксплуатировавшим своих крепостных. В апреле 1655 года царь
пожаловал обители Коломенский, Черенчицкий и Рамушевский погосты со всеми
угодьями и крестьянами. К концу XVII века в распоряжении Иверского
монастыря находились Никольский-Лятский, Никольский, Понедельский,
Кречевский и Сергеевский монастыри. Ему же принадлежали крупные селения —
Валдай, Зимогорье, Едрово, Яжелбицы, Потерпелиц-кий, Великопорожский,
Березовский и Вышневолоцкий рядки. Пространная царская грамота от 26
октября 1668 года утвердила Иверский монастырь как «правильно созданный» и
перечислила все его владения. К тому времени монастырь имел более 1,5
тысячи крестьянских дворов, в к6-торых проживало около 5,5 тысячи человек.
В его распоряжении было около 24,5 тысячи четвертей земли, не считая лесных
угодий и озер. С лугов монастырские крестьяне получали свыше 70 тысяч копен
сена. В Москве монастырь имел два своих двора, еще два двора были в
Новгороде и по одному в Торжке и Твери. В Старой Руссе за ним числилось
одиннадцать соляных варниц.
Еще в 1654 году по ходатайству Никона царь разрешил Иверскому монастырю
принять по вкладу купца Парфения Веневитова шесть соляных варниц в Старой
Руссе. В конце 1650-х годов монастырь самостоятельно развернул
строительство варниц. Монахи, захватив ближайшие к варницам лесные угодья,
лишили посадских солеваров возможности заготавливать дрова, старались
прибрать к рукам и удобные сплавные реки. В одной из челобитных царю
солевары жаловались, что монахи «дрова по Порусье секут и гонят... а нас,
холопей и сирот ваших, по той Порусье реки дров сечь и гонять мочью своей
не пущают». Дрова монастырь покупал и в собственных вотчинах, у крестьян,
по ценам, вдвое меньшим существовавших.
Крестьянские выступления в начале XVII века, специальное уложение,
окончательно закрепостившее крестьян, обострили и без того напряженную
обстановку в стране. Новые волнения — «чумной бунт», «медный бунт»,
волнения в Сольвычегодске, Новгороде и Пскове, восстание в Поволжье,
«соловецкое возмущение», крестьянская война под водительством Степана
Разина — сотрясали Русь.
В то неспокойное время Никон стремился иметь в своей вотчине внушительную
крепость. Вокруг монастыря сооружались крепостные стены с башнями. Высокие
бревенчатые стены (срубы) имели с наружной стороны обламы (выступы с
бойницами), сплошной по верху настил (мост) для обороняющихся и тесовое
покрытие. По стенам было соору-.
21
жепо десять башен с шатровыми крышами, четыре из них были проездные.
В 1655 году гарнизон монастыря состоял из двадцати стрельцов. Скудного
жалованья не хватало на содержание семей, и стрельцы слали челобитные
монастырским властям, в которых просили увеличения оплаты своего труда. Но
Никон не терпел «нахлебников». Стрельцов заставляли выполнять различные
строительные работы. В 1660-е годы монастырь наладил собственное
производство оружия.
В 1665 году, когда в Порховском и Старорусском уездах появились отряды
польско-литовских захватчиков, встревоженный Никон наказывал иверским
властям готовиться к осаде. Гарнизон стрельцов был в то время увеличен до
пятидесяти человек.
С 1664 года монастырь стал местом заточения неугодных патриарху людей. В
1697 году в монастыре под неусыпной стражей держали закованными 110
мятежных стрельцов.
Строительство в монастыре возобновилось в конце 60-х— начале 70-х годов
XVII столетия. Мнение некоторых исследователей о том, что каменные
постройки — трапезная, колокольня и отдельные корпуса — возникли в период
деятельности Никона, основано, вероятно, на позднейших устных легендах и
противоречит документам. Но возможно, что многие из них строились по
заранее разработанному плану и «чертежам», составленным под наблюдением
Никона.
Для нового этапа создания монастырских построек определяющим стало
каменное строительство, замена деревянных зданий каменными.
Первая каменная постройка в монастыре после Успенского собора — трапезная
с церковью Богоявления. Строительство грандиозной трапезной потребовало
большого напряжения сил, изрядных средств. Все с огромным трудом
заготовленные и доставленные на остров запасы строительных материалов,
особенно кирпича и извести, ушли па ее сооружение.
Трапезная с церковью Богоявления — одно из самых крупных и интересных
сооружений архитектурного комплекса Иверского монастыря. Она построена в
1666— 1669 годах. Строительство трапезной связано с именем «подмастерья
каменных дел» Афанасия Фомина.
Грандиозно здание трапезной. Оно представляет собой двухэтажное
сооружение, в котором первый, полуподвальный этаж был отведен под различные
хранилища, а второй занимали столовый зал и кухня с подсобными помещениями.
Главный зал—обширная одностолпная палата (16,75 X Х 25,35 м), перекрытая
сводом с распалубками над оконными и дверными проемами— расположен в юго-
восточной части трапезной. Вход в него устроен через южное крыльцо и
просторную прихожую у западной стороны зала. Одностолпная палата соединена
арками с церковью Богоявления и до крупных перестроек сообщалась со вторым
большим залом на северной стороне. Кухонные и подсобные помещения были
размещены в западной и северо-западной частях.
Значительная часть помещений с севера позднее была разобрана. От них
остались западное крыльцо, подвал, где в XIX веке была кузница, и узкий
коридор на втором этаже, через который осуществлялась связь с кухонными
помещениями.
Фасады трапезной были просты и лаконичны, особенно северный, где ничто,
кроме окон, не нарушало широкой глади стен. Западный и южный фасады,
наиболее обозримые и выходящие на монастырскую площадь, лишь слегка оживлял
скупой и строгий декор в наличниках окон. Четкий ритм слабо выступающих из
плоскости стен лопаток делил фасады на равные прясла. В каждом прясле
находилось по окну, с боков окон — тонкий профиль обрамления и вертикальные
колонки-валики, над просветом — горизонтальный карнизик и полукруглый
кокошник...
проемов. Картину дополняли ажурные ограждения — парапеты и колокола. Этот
ярус был самым нарядным. В настоящее время декоративные элементы пятого и
шестого ярусов почти полностью утрачены.
Построенная на обрыве засыпанного оврага, колокольня постепенно
наклонялась к югу и юго-западу, поэтому с ее южной стороны был возведен
новый мощный контрфорс. Такие же подпоры появились и внутри колокольни, в
ее первом ярусе. Все основание было укреплено сплошной булыжной вымосткой,
образовавшей почти монолитный фундамент под всем «телом» колокольни.
В 1842 году колокольня была перестроена по проекту архитектора Александра
Харулина. Причиной перестройки были деформации в стенах и пожар 1825 года,
нанесший постройке значительный ущерб. Строители разобрали тяжеловесный
шатер и вместо него соорудили новый, седьмой ярус колокольни с арочными
пролетами для колоколов. Этот ярус увенчали восьмигранным куполом и высоким
шпилем с крестом. Судя по такой солидной надстройке, вес которой оказался
почти равным весу шатра, заказчики и исполнители проекта стремились
переделать памятник в соответствии с новыми веяниями в архитектуре. С
фасадов и колокольни срубили почти весь декор, а оставшийся заложили и
оштукатурили.
После надстройки седьмого яруса все колокола были подняты туда. К
середине XIX столетия (около 1844 года) их было тринадцать, а к концу века
— уже семнадцать. Самый большой колокол весил почти 425 пудов. Он был отлит
в 1883 году на колокольном заводе Смирновых в Валдае. Еще один —
«полиелейный», весом 193 пуда, также отлили в Валдае под руководством
мастера Слизова. Самый старый колокол, весивший 35 пудов, называли
